Мне суждено любить - Страница 27

— Это правда, — задумчиво сказала Элис. — Странная вещь, действительно странная, но я начинаю ощущать себя проводником.

— Правда? — спросил он.

— Да.

— С каких пор?

— Я думаю, почти с самого начала.

— Ты не испугалась сегодня? — В его голосе был неподдельный интерес.

— Конечно, испугалась. Я ужасно боюсь змей. А эта страшно ядовитая и опасная. Когда увидела ее, испугалась до смерти. Но страх прошел. И все равно было ужасно увлекательно. — Элис взглянула на него. — Тебе это кажется странным?

— Это необычно для девушки, подобной тебе.

Зеленые глаза тревожно блеснули. Нежная белоручка, избалованная годами легкой городской жизни, это он имеет в виду?

Рука, лежащая на ее плече, стиснула его, другая коснулась нежного изгиба шеи.

— Скажи мне правду, Элис.

— Какую правду?

— Я должен знать.

Итак, они вновь вернулись к обсуждению несчастного случая. Не в первый раз он спрашивал ее об этом, но никогда не был так настойчив. И сейчас Элис готова была рассказать ему все как есть. Странно, но, видимо, потому, что мнение Берта для нее очень много значило, она никак не могла начать говорить. Бакстер должен был знать и без всяких объяснений степень ее участия, верить, что она бы никогда не могла вести себя так безответственно, как ее друзья. Безоговорочное доверие — вот чего девушка хотела от него. И ничего больше.

Он смотрел на нее с высоты своего роста, его глаза замерли в ожидании ответа.

А разумно ли хотеть от него так много, промелькнуло в голове. Я верю только в хорошее в нем. Если ты любишь человека, то веришь ему и никакие объяснения не нужны. Если любишь… Это случилось с ней, а она даже не заметила. Или, понимая это, не хотела признаваться себе в том, что влюбилась в Берта?

— Ну… — потребовал он. Девушка молча покачала головой. — Ты ничего не хочешь мне сказать, Элл?

— Нет…

— У тебя нет желания ответить?

— Думай, как хочешь…

— Значит, ты была так же виновата, как остальные?

— Если ты так думаешь, то да, я виновата.

Его хватка стала сильнее, он притянул ее еще ближе к себе.

— Ты можешь ответить по-человечески?

— Это все, что я могу сказать.

— Ты играешь со мной, Элл! Я не понимаю, почему ты делаешь это, но со мной это черта с два пройдет.

— Тогда уходи.

— Нет.

— Оставь меня, Берт. Все эти разговоры ни к чему не приведут.

Элис старалась освободиться от его рук, ей хотелось побыть одной, чтобы разобраться, подумать о том чувстве, которое только что она открыла в себе.

Берт нагнулся и поцеловал ее долгим, жадным, страстным поцелуем. И через секунду она уже отвечала ему. Девушка задрожала, когда он расстегнул пуговицы ее рубашки, и тихо застонала от удовольствия, когда его рука проникла к ее груди и начала медленно ласкать ее… Потом губы последовали за рукой, и Берт стал осыпать частыми поцелуями нежную упругую грудь. Девушка чувствовала, что задыхается от страсти, пораженная силой охватившего ее чувства, какого никогда не испытывала раньше.

Отдавшись охватившему ее порыву, Элис самозабвенно целовала его. Руки ее ласкали широкие плечи, мускулистую грудь, стараясь познать каждый изгиб тела любимого мужчины. Все утренние волнения исчезли: только обжигающее чувство, только извечная женская интуиция, данная ей природой, была соучастницей на этом пути. И еще одно, сознание того, что все, что происходит между ними, правильно и прекрасно. И пусть все будет так, как должно быть.

Берт поднял голову и посмотрел на нее. Элис ответила ему странным вопросительным взглядом, как будто боялась того, что он скажет.

— Мы должны остановиться, Элис!

— Нет!

Она не хотела отпускать его, вовсе не хотела останавливаться и теперь поняла, что должна продолжить, потому что только Берт может дать полное удовлетворение ее тайным желаниям.

— Элис, — прошептал он, целуя ее страстно, требовательно. — Мы продолжим это, но не сейчас. — Голос его был хриплым.

— Но почему?..

— Послушай, детка, ты знаешь, сколько времени? В любой момент здесь могут появиться люди, которые уже, наверное, ждут нас.

— К сожалению, ты прав, — с неохотой согласилась Элис.

— Но мы продолжим. Сегодня вечером. Когда мы будем принадлежать только друг другу и у нас будет столько времени, сколько мы захотим. — Берт бережно коснулся ее лица горячей ладонью, его глаза теплились страстью. — Ничто не остановит нас, — хрипло произнес он, — ничто, малышка…

Элис опустилась на стул около туалетного столика, взглянула на себя в зеркало: золотистые волосы были растрепаны, глаза странно блестели, губы… И на этот раз Берт оказался прав, губной помады не требовалось. Но самым удивительным было то, что вся она будто светилась счастьем… И каждый, увидевший ее в этот момент, наверняка сказал бы: «эта женщина любит и любима».

Любовь. Слово пронзило мозг. Это случилось. Если бы Клайд мог видеть ее сейчас, как изумился бы он! Девушка радостно рассмеялась. Клайд называл ее фригидной. Чудак! Все что угодно, но только не это. Ей нужно было только одно — влюбиться без памяти, и сексуальность мгновенно пробудилась в ней.

Бросив взгляд на часы, Элис увидела, что опаздывает с ланчем. Она быстро провела щеткой по волосам и привела в порядок блузку. Торопясь, захлопнула дверь комнаты и чуть было не столкнулась с Бертом.

— Сегодня вечером, — нежно сказал он, обнимая ее за плечи.

Они едва успели отойти от коттеджа, как увидели женщину, которая, ослепительно улыбаясь, спешила им навстречу. Видимо, только что приехала, подумала про себя Элис.